После службы в храме - душа свободная!

Когда мы были детьми, лазили по храму, интересно было, что там и как. Рядом на кладбище у нас была школа, мы здесь учились по 4-й класс. Поэтому и играли возле школы, в бывшем храме. На Пасху к нам приезжал старенький батюшка из Павлова села и служил по домам, освящал. Мы за ним ватагой бегали, помогали всё носить.

В храме был один колокол, звонил, когда нужно было идти на работу и с работы. Ещё когда пожар или кто-то заблудился в лесу. И все выходили на колокольный звон! Это был один большой колокол, от которого спускалась верёвка до земли, чтобы удобно было звонить. Потом его сняли альпинисты лет за 10 до восстановления, я это помню. Мы все приходили, возмущались. Это не по делу было!

Когда батюшкина семья приехала, храм был заброшенный. До этого никто на храм не обращал внимания и интереса не проявлял. Нас всех собрали, сказали, что надо ходить на субботники. Кто-то шёл из нас, кто-то брыкался. Ну, думаю, походим-походим и всё это бросим. Ничего не будет. Потом смотрим, всё продвигается и продвигается — уже самим было интересно. Всё пошло на лад. Но никто и не мечтал о том, что будет такая красота, какая сейчас.

Помните, как подписи собирали, приходили ли к вам?

Обязательно приходили. Мы все расписывались, и мама моя. Я даже сказала: «Давайте я два раза распишусь!» Когда подписи собирали, мы были очень заинтересованы. Тогда мы почему-то уже верили, что всё получится.

После мы не раз собирались в храме. Я работала на ферме, на почте и кочегарила в магазине, но не пропускала ни одного субботника. Мы вытаскивали мусор, где пол провален был. Доски, гниль, железо собирали в груды. Работали лопатами, вёдрами — делали всю грязную работу. Потом на трактор грузили, он увозил. Мы самые, наверное, активные были первопроходцы. Нина Николаевна Митрофанова, Нина Гордеева. Потом всё больше и больше народа было.

Когда начались строительные работы, мы интересовались, заходили, смотрели: вот полы настелили, что-то приколотили… В бригаде работали Сергей Крылов, Коля Точилов, Володя Ефремов, приезжие мужики. Почти с самого начала был Костя Колосок. Мой Сергей с Саней Ивановым бегали помогать.

Приезжали о. Николай Тараканов, о. Борис Украинцев, служили молебны с крестным ходом.

Помню, что когда служили первые молебны, засуха была. Три года подряд так было — нас тучи обходили стороной. В Высокове ливень, а у нас его нету. Сосед мне говорит: «Вон идёт туча от Баранова. Иди-иди, овинник греби!» Я побегу, сгребём овинник. Груды лежат, а дождик стороной прошёл.

Очень хорошо помню первую литургию. Много народу тогда набежало: и отсюда, и с окрестных сёл. Помню, когда крест поднимали.

Пока у нас храма не было, куда возили отпевать стариков?

А кому как придётся. Помню, дядю Колю Мелехова отпевал о. Николай, приезжал домой. Другие в Павлово возили, некоторых заочно отпевали. В нашем храме одно из первых отпеваний, по-моему, служил о. Николай, отпевали тётю Веру Каткову.

А уж с моей мамой! Мы успели её соборовать, исповедовать и всё прочее. Я сама собой горжусь за это. Лена подсказала, чтобы я позвала батюшку. Я думала, батюшка скажет — это не дело, что ты её заранее хоронишь. А Лена: «Пойди, батюшка тебя поймет». Всё вовремя было сделано! И отпевали её в храме.

А не было бы, что бы мы делали? Храм — это хорошо!

Надежда Щербакова — мама Татьяны

Я знаю, что вам очень нравится колокольный звон. Расскажите, когда повесили колокола.

Колокола повесили, когда уже службы начались, когда крестный ход стал через нас ходить. Я выходила специально на улицу. Оно ж сердце замирает! Мне не всегда удавалось сходить в храм, но на улице, пока звонят, всегда стою, слушаю. Я приходила домой такая счастливая! Когда из храма приходишь, на душе — как меха у гармошки разворачиваются. Душа свободная какая-то!

Сейчас я переехала, но односельчанам рассказываю про Давыдово, газеты им ношу. Многие просятся: «Давай съездим в Давыдово, договоримся с машиной». Мои внучки очень жалеют, что не живут здесь — удобнее ведь у храма жить. Особенно, когда батюшка зовет: «Танька, ну ты идёшь или нет? Я ведь тебя жду!»

С Татьяной Коршуновой беседовала Олеся Гладкова