Священномученик Александр Петропавловский

память 17 ноября

Ежегодно 17 ноября в селе Прозорово Брейтовского района отмечают память священномученика Александра Петропавловского, прославленного Архиерейским Собором 2000 года к общенародному почитанию в лике новомучеников. На торжество съезжаются не только жители окрестных сел, но и паломники из Рыбинска, Ярославля, Москвы. Литургия заканчивается крестным ходом вокруг храма, после которого под звон колоколов освящаются рыболовные сети на предстоящий промысловый лов: в этот день, перед началом зимнего рыбного сезона, сюда съезжаются рыбаки со всего района. Всем миром готовится общая трапеза, на которой обязательно подают уху, а после трапезы —концерт. Этот праздник — уже многолетняя традиция, сплачивающая людей.

О герое этого празднования, к сожалению, еще не написана повесть, которой он заслуживает, и опубликованные сведения довольно скудны, но красноречивы…

Александр Васильевич Петропавловский родился 14 марта 1884 года в Ярославле в семье дворянина, государственного чиновника — коллежского секретаря при Ярославском губернском правлении. Отец умер, когда мальчику было шесть лет, и материальное благополучие семьи закончилось.

У Саши был красивый голос и хороший музыкальный слух, поэтому в годы школьного обучения его приняли в церковный хор и даже стали платить ему жалованье — три рубля в месяц, что было довольно ощутимой помощью для семьи. Семейное ли воспитание тому причиной или же влияние постоянного послушания в храме, но по окончании городского училища Александр решил посвятить свою жизнь церковному служению, поступил в Ярославскую духовную семинарию и, окончив ее, стал псаломщиком в селе Рыбницы Большесольского (ныне Некрасовского) района, в 40 км от Ярославля. Женился, но в тридцать с небольшим лет овдовел и остался с тремя малолетними детьми на руках. В марте 1917 года, то есть сразу после так называемой Февральской революции, по особому разрешению Синода он женился вторично на воспитательнице своих детей А. А. Пичугиной, происходившей из крестьянской семьи. Они обвенчались в храме Христа Спасителя. В том же 1917 году псаломщик Александр Петропавловский был рукоположен во диакона.

Более десяти лет он продолжал служить там же, в Рыбницах, и о его диаконском служении в эти тяжелейшие послереволюционные годы мы не находим общедоступных сведений. А в 1929 году он был рукоположен в сан священника и зимой 1930 года направлен в церковь села Брейтово. Едва семья священника приехала в село, сотрудники ОГПУ конфисковали у них практически всё имущество, включая одежду, белье и постельные принадлежности. В доме остались лишь табуретка и книги. Спали на холодном полу. Дети заболели воспалением легких, и на Пасху двое младших — трехлетний и шестилетний — умерли. По воспоминаниям очевидцев, пасхальную заутреню отец Александр служил со слезами на глазах.

В середине 1930-х годов отца Александра перевели в церковь Михаила Архангела в село Прозорово. Семья поселилась в церковной сторожке. Имущества не имели никакого, кроме библиотеки. Вскоре отца Александра выселили из сторожки, а книги с собой взять не разрешили. На его место поселили стрелка из Волголага, который книгами топил печь, пока не сжег все.

За недолгое время служения в Прозорово семье пришлось сменить 13 квартир. Жили в большой нужде и трудах, за это время в семье родилось еще двое детей. В школе учителя издевались над «поповскими» детьми.

К этому времени родной брат отца Александра стал коммунистом. И он, и вся родня пытались убедить отца Александра снять сан, отказаться от священнослужения ради семьи, детей, ради сохранения жизни. Но отец Александр был непреклонен. Он говорил брату: «Не будет у нас духовенства — некому будет бороться за праведность и чистоту душ человеческих, некому будет учить народ добру и справедливости, и люди погрязнут в грехах, невежестве, потеряют совсем трудолюбие, не станут совсем любить и уважать ближнего…»

Знавшие о. Александра отзывались о нем как о человеке культурном, добропорядочном, скромном, доброжелательном. В селе батюшку уважали, многие крестьяне обращались к нему за советом и с разными просьбами. Если встречались люди, нуждавшиеся больше него, отдавал последнее.

Предчувствуя мученическую кончину, отец Александр подолгу молился по ночам, стоя на коленях перед иконами. Несколько раз его вызывали в село Брейтово в НКВД и предлагали стать осведомителем, но он решительно отказывался. В 1937 году на священника завели дело, за ним было установлено наблюдение.

Желая отсрочить арест, отец Александр старался избегать конфликтных ситуаций. Когда у него потребовали ключи от колокольни для снятия колоколов, он отдал их, не оказав никакого противодействия властям. Но 26 октября, когда священник был арестован, ему было предъявлено обвинение в антисоветской агитации и… противодействии снятию церковных колоколов. Предлогом для ареста послужил разговор отца Александра со счетоводом сельсовета по поводу завышенного налога на храм. Работники сельсовета, местный руководитель Союза воинствующих безбожников и один из учителей подписали соответствующие показания.

До 6 ноября арестованный содержался в КПЗ при Брейтовском отделении УНКВД, затем был переведен в Рыбинскую тюрьму.

Осенью 1937 года для осуждения священника «по первой категории» — к расстрелу — было вполне достаточно обвинений, прямо вытекающих из священнических обязанностей и сохранившихся в обвинительном заключении: в антисоветской агитации, противодействии снятию церковных колоколов, возбуждении недовольства советской властью и колхозами, а также в том, что в проповедях своих он убеждал народ продолжать ходить в церковь. Но поскольку от органов НКВД ожидалась масштабная деятельность, желательным было раскрывать (а по сути создавать на бумаге) «контрреволюционные организации», чем крупнее, тем лучше, — и при всяком удобном случае следователи старались выбить показания такого рода из подследственных. Поэтому отцу Александру пришлось пережить более двух недель жестоких пыток и побоев. Мученик отверг обвинение в контрреволюционной пропаганде и никого не оговорил. 16 ноября 1937 года был вынесен смертный приговор, и на следующий день о. Александр был расстрелян в Рыбинске.

Семью сразу же выгнали из дома, забрали скудное имущество, даже с младенца сняли одеяло. На руках матушки осталось четверо детей, старшей дочери было 12 лет, младшему — год. Только тайная помощь бывших прихожан спасла семью от неминуемой гибели.

Старшая дочь отца Александра Глафира как дочь «изменника Родины» впоследствии попала под каток репрессий, отбывала наказание на Колыме, но смогла получить высшее образование и стала заслуженным учителем России. Глафира Александровна способствовала возрождению памяти об отце и его прославлению, она успела побывать в Прозорово в дни его памяти, умерла в 2003 году. Игорь Александрович был заместителем министра сельского хозяйства Карелии, Маргарита Александровна — учительницей в Красноярском крае.

Елена Тростникова